Неточные совпадения
Крючники сходили к воде, становились на колени или
ложились ничком на сходнях или на плотах и, зачерпывая горстями воду, мыли мокрые разгоревшиеся лица и руки. Тут же на берегу,
в стороне, где еще осталось немного трави, расположились они к обеду: положили
в круг
десяток самых спелых арбузов, черного хлеба и двадцать тараней. Гаврюшка Пуля уже бежал с полуведерной бутылкой
в кабак и пел на ходу солдатский сигнал к обеду...
Сад, впрочем, был хотя довольно велик, но не красив: кое-где ягодные кусты смородины, крыжовника и барбариса,
десятка два-три тощих яблонь, круглые цветники с ноготками, шафранами и астрами, и ни одного большого дерева, никакой тени; но и этот сад доставлял нам удовольствие, особенно моей сестрице, которая не знала ни гор, ни полей, ни лесов; я же изъездил, как говорили, более пятисот верст: несмотря на мое болезненное состояние, величие красот божьего мира незаметно
ложилось на детскую душу и жило без моего ведома
в моем воображении; я не мог удовольствоваться нашим бедным городским садом и беспрестанно рассказывал моей сестре, как человек бывалый, о разных чудесах, мною виденных; она слушала с любопытством, устремив на меня полные напряженного внимания свои прекрасные глазки,
в которых
в то же время ясно выражалось: «Братец, я ничего не понимаю».
Громадные колонны цифр испещряют бумагу; сперва рубли, потом
десятки, сотни, тысячи… Иудушка до того устает за работой и, главное, так волнуется ею, что весь
в поту встает из-за стола и
ложится отдохнуть на диван. Но взбунтовавшееся воображение и тут не укрощает своей деятельности, а только избирает другую, более легкую тему.
Наконец «Коршун» приблизился к полузатопленному судну и
лег в дрейф
в расстоянии нескольких
десятков сажен от него.
По возвращении домой, куда меня провожает гурьба попутчиков и попутчиц, я еще долго не
ложусь. До трех часов горит
в моей комнате лампа, и я сижу над французским переводом. Я перевожу длинную повесть модного французского писателя. За этот перевод мечтаю получить несколько
десятков рублей.
Светлый праздник. Вчера купил
десяток яиц, кулич и пасху. У заутрени был у Владимирской. Купечества было видимо-невидимо! Христосовался семьдесят два раза, не считая младенцев. Нарочно считал. После заутрени пил чай дома и разговлялся. После чая
лег соснуть. Засыпая, думал: какие счастливые люди попы и сколько денег собрали они во время Великого поста и сколько соберут их еще на Святой! Вот уж
в попы хоть грамотный, а ни за что не попадешь!
И сознание, что,
ложась спать, я мог
в рассеянности не запереть на ключ двери моей спальни, заставляет меня
десятки раз вскакивать с постели и с дрожью ужаса ощупывать замок.